Статья о конфликте Азербайджана и Армении перед самым развалом Союза. Конфликт в Нагорном Карабахе. Мне было очень интересно почитать заметки спецкоров о том, что там делалось, ведь в новостях как всегда говорили мало, и только официальные версии. Еще о конфликте можно почитать здесь:
http://ru.wikipedia.org/wiki/Карабахский_конфликт
Меня впечатлил описанный провокационный метод разжигания вражды, когда хорошо вооруженные люди, специалисты военного дела, на БТРе едут по селам и косят мирных жителей прицельным огнем. Причем Советская Армия туда еле добирается, противостоят им еле-еле только пара милиционеров, и причем у враждующих сторон как я понимаю, негде взяться ни лишнему БТРу, ни обученным экспертам военного дела. Это мне напомнило некоторые описания очевидцев современных революций в Египте и Ливии. Схожий сценарий: появляются на транспорте хорошо вооруженные ребята, стреляют мирных жителей и исчезают. Естественно после этого народ в бешенстве. Судя по этой статье, вполне возможно что СССР разваливать тоже помогали...
Сергей Ромейков
Фото Альберта Лехуса, и Валерия Щеколдина
Специальные корреспонденты "Смены"
Груз 200
На языке военных "Груз 200" - это цинковый гроб с телом погибшего...
Стремителен и короток разбег самолета; курс — на Баку.
На борту ИЛ-76МД — десяток журналистов, офицеры политуправления внутренних войск МВД СССР. Но самолет грузовой, и, значит, мы не более чем довесок к основному грузу. Везем хлеб и пластиковые щиты. «Для защиты от демократии»,— сказал кто-то.
...Военный аэродром в Баку встречает сгущающимися сумерками. Мы выпрыгнули на бетонку взлетно-посадочной полосы — размять ноги, перекурить. Никто нас не ждал. Рядом — такой же, как и наш, ИЛ-76 с откинутым хвостовым трапом. К нему вереницей съезжаются автобусы, крытые и открытые грузовики, десятки перегруженных, на просевших рессорах, легковушек с беженцами. Главным образом семьи офицеров. Женщины, старики, дети. На подножках машин — автоматчики в бронежилетах и касках.
Первые интервью. Без имен и фамилий, ведь мужья остаются здесь...
— Нас обстреляли несколько раз. — Молодая женщина в выбивающемся из-под пальто халате прижимает к себе грудного ребенка. — Приходилось ложиться на пол в автобусе, вповалку...
— Куда, к кому вы летите сейчас?
— Не знаем, никто не знает... Нам все равно, лишь бы отсюда.
Проходящий мимо капитан, не целясь в диктофон, произносит несколько раз подряд:
— Нам бы только семьи от править, только отправить бы семьи в Россию, а потом...
Никто и не думал нас разгружать. Один из пилотов:
— Я здесь трое суток прокукарекал с 37 тоннами продуктов на борту... А тут — щиты... — Он сплюнул и отошел в сторону злой.
Щиты — несколько сотен — разгружали прилетевшие: подполковники и полковники, спецкоры и фоторепортеры. Управились, однако, уже в глубокой темноте. Кто-то обратил внимание на горизонтально повисшую луну. Заканчивался день 25 января 1990 года.
Миклаш Иштванович сидел под портретом Николая Ивановича Рыжкова и курил. Горела свеча.
Электричество было во всем городе, по всей Гяндже (бывший Кировабад). А в здании, где разместилась специальная моторизированная часть милиции, света не было. Не было также воды и тепла.
В Гяндже подполковник Миклаш Иштванович Дубравка, мадьяр по национальности, с марта 1989-го, до этого — год в Степане, как называют здесь военные столицу НКАО. Опыт общения с местным населением, как говорится, имеется.
— Завтра БТР на площадь выведу, башней по сторонам покручу — свет будет...— говорит мягко, с навсегда оставшимся западноукраинским акцентом.
О нем рассказывают: в разгар степанакертских волнений, когда буквально все население столицы НКАО высыпало на главную площадь города и круглосуточно митинговало, вздумал Миклаш... подстричься. Через толпу, в форме подполковника милиции, твердо прошагал к центральной гостинице «Карабах» — там парикмахерская. На крыльце непробиваемым кольцом люди. Миклаш, могучий, пышноусый красавец, вы бросил вверх сжатый кулак правой руки: «Миацум!» («Единство!») Толпа ахнула, да что толпа — автоматчики отшатнулись от неожиданной «выходки» подполковника-полиглота. Вошел в здание, подстригся, со словами «Сдачи не надо!» отдал 5 рублей и был таков. На следующий день его нашли, торжественно вручили 10 рублей и пригласили приходить еще... Вот такой он, Миклаш Дубравка.
А сейчас молчит, курит.
( Читать дальше )![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
